Кому принадлежит известное (или по меньшей мере когда-то известное) изречение: «Человек, который любит (или сказал бы, что любит) сухое шампанское»? Речь идет о такой давней поре, что лишь самые старые из нас хранят память о ней. Правда, в еще более древних книгах можно найти упоминания о «шампанском, сладком или сухом», но, по-моему, под «сухим» имелось в виду неигристое «Сийери». Однако потом настали перемены, и, когда я начал вести свой каталог, они еще не завершились. Даже позднее глава великого дома «Редерер» будто бы заявлял, что, пока он жив, в его погребах не будут поклоняться сухому Ваалу; так или иначе, у нас в стране «Клико» чаще всего было неигристым и сладким — не чрезмерно, на русский манер, ибо такое вино годится только для дикарей и детей, но все же не сухим. Сам я, помню, признался своему наставнику с Пэлл-Мэлл, о котором говорилось в первой главе, что не разделяю повального увлечения «Поммери»; одобрительно посмотрев на меня, он сказал: «Я почти с тем же успехом могу выпить бре-е-енди с со-о-одовой!» И все же, если сухое вино в достаточной мере сохраняет свой вкус (эти вина склонны терять его), ни один праведник не выступит за их упразднение, хотя кое-кто, наверное, пожалеет об утраченной возможности выпить сладкое — умеренно насыщенное и полновкусное. Собственно, на первых страницах моей книги можно увидеть и само «Поммери», и «Хайдсик Монополь», и «Клаб Драй» от «Перье-Жуэ», и даже «Брют Эксепсьонель» от «Дагоне». Последнему (кажется, оно долго не портилось) я оказывал явное предпочтение, хотя и слышал от некоторых, что они предпочли бы ему отвар ромашки или калумбы. Если же брать все известные марки, в наибольшей степени я хранил верность «Крюгу». Мое пристрастие к нему началось с «1865-го»: хоть и сухое, оно было тем самым «винным вином», о котором говорит Теккерей — именно таким и должно быть шампанское, но это случается редко. Когда, ровно пятьдесят лет спустя после этого сбора, я расстался с погребом, а затем и с домом, в прощальном бокале оказалось «Приват Кюве» 1906 года от «Крюга».
При этом я совсем не страдаю помешательством на чем-то одном. Думаю, нет такой знаменитой марки, которая в то или иное время не была бы представлена в моем погребе небольшой партией в одну-две дюжины бутылок; лучшее, что у меня имелось, — «Перье-Жуэ», добытое благодаря любезности того же друга, что доставил мне «Романе-Конти». То был великолепный урожай 1857 года, а бутылку в числе прочих изначально готовились отправить королеве Виктории; на этикетке стояли буквы «t. c.» — «très coloré». Когда я купил его тридцатисемилетним в мае 1884 года, оно было густо-янтарным и почти (но именно почти) неигристым, хотя бутылка была заполнена до самой пробки (увы, не все знают, что небольшой недолив порой делает шампанское лучше. Но им, как сказал полковник корнету, не знавшему, что возраст улучшает вкус шампанского, «предстоит еще многое открыть для себя»). Такое вино, поистине царственное, хотелось пить, не мешая ни с чем, как слегка игристый ликер. Но я поддался искушению — вряд ли за этим стоял дьявол; по крайней мере, не только он — пробудить все его бесчисленные скрытые качества. В то время у меня было несколько «1874-х» от тех же поставщиков, с которыми мало что могло сравниться: совершенно идеальные, десятилетние, избавившиеся от недостатков молодости, полновесно-игристые. Я сочетал их — и глас, разносившийся над Эдемом, не отказался повторить прежние слова «mutatis decenter mutandis». Вкусный Вейп
«Чем больше, тем лучше» — это общее правило не является, однако, всеобщим и не применимо, скажем, к рыбе, баранине, другим съедобным и несъедобным вещам. Но оно, как правило, действует в отношении вместилищ для вина, особенно шампанского. Иеровоамы, точнее двойные магнумы, — так их часто называют из вежливости, хотя вообще-то иеровоам равен шести обычным бутылкам, — дороги и ненадежны, ведь если вино поражено пробковой болезнью, потеря такого сосуда есть нешуточное дело. Для питья они требуют правильно подобранных сотрапезников и сообразительного Ганимеда или Гебы (я знал Геб, прекрасно делающих это), которые станут разливать напиток. Но именно в них содержится лучшее вино: нигде больше вы не найдете такого. Что до урожаев, я считаю очень хорошим годом 1870-й (вина этого сбора были первыми, которые я поместил в свой погреб), но в этом отношении шампанское известно лучше других вин, и я не стану тратить время попусту. Порой любопытно оценить разницу в винах двух следующих друг за другом годов, особенно 1892 и 1893, а также 1898, 1899 и 1900-го. Знатоки обычно брали «1892-е»: тогда урожай был самым небольшим и самым отборным. У меня есть несколько хороших вин этого года, в том числе «Поммери», «Крюг» и «Редерер». Но больше всего в моем погребе оказалось — думаю, это мое излюбленное шампанское — «1893-го». Иногда ему требуется много времени, чтобы прийти в нужное состояние; восьми- и даже девятилетнее «Клико» отличалось изрядной горечью. Но это прошло, вино полностью созрело и, хотя к своим семнадцати годам не было сладким (слово, сразу приходящее на ум, когда мы слышим «семнадцать лет»), обладало другими качествами, приличествующими такому напитку, и сохраняло их даже после двадцати лет. Остальные, достигнув зрелости, были немногим хуже. Меня особенно восхищали «Моэ», «Айяла» и «Сен-Марсо» — последний от поставщика, которому не отдают должного к югу от Твида, хотя оказывают всемерное уважение к северу от него. Из трех его соперников, появившихся в самом конце прошлого столетия, я выбрал бы «Клико» 1899 года, лучшее из двенадцати других вин, тоже вполне достойных.
Система Вейп Pod Пожалуй, было бы слишком самонадеянно, если б я решил поведать в одной главе о белых винах из трех самых знаменитых областей — Бордо, Бургундия и Эрмитаж, — затем о луарских и, наконец, о бесчисленных petits vins blancs из других частей Франции. Но так как я ограничиваюсь небольшой частной коллекцией, все это выглядит не столь вызывающе. Что касается вин из последней группы, их почти не достать в Англии, да они и не поддаются перевозке. Я никогда не проявлял большого интереса к винам из Анжу, Турени и соседних краев — как игристым, так и обычным. В последние два-три десятилетия люди стали охотно раскупать «Грав» и «Барсак», рекомендованные врачами, но мне всегда казалось, что ни одно другое вино не теряет в такой мере своих качеств при пересечении Канала. А вот более полновкусный «Сотерн» отлично переносит дорогу и по-своему благороден.